Стерва на Куличках : Как стать Стервой : Как стать настоящей Стервой

Чудеса обетованные
cofe

Давным-давно мои предки кочевали по миру и продавали всякие невиданные штуки – магнит для удачи, прибор для поиска потерянного времени, очки, сквозь которые можно прочитать мысли других людей, лампы, которые не надо заправлять…Торговля шла бойко, слухами полнилась земля, а ассортимент чудес менялся вместе со всем миром. И ловкие цыганки стали доставать из-под подола чертежи вечного двигателя, а в шатре под колпаком показывали электрические разряды. Прошло много лет, мир изменился до неузнаваемости, суеверия сменились законами диалектики, инквизиция – парламентом, и передача голоса за тридевять земель уже не считается мракобесием. А люди все ищут чуда. Они, подобно мифическому герою, плывут за семь морей, чтобы найти то, что внутри них. Вечный двигатель изобретают до сих пор, несмотря на все теории и концепции.
Я тоже искала чудо. И сокрушалась, что в наследстве, данном мне моими предками, не оказалось ничего подобного. И я обрела свое чудо. Может, этот двигатель и не слишком вечный, а мысли считываются с большой погрешностью, но все же…
У чуда зеленые глаза. Такой, знаете, редкий оттенок – с чем-то золотистым. И взгляд озорной. Он выглядит так, как будто хочет впитать в себя все ощущения этого мира – краски, звуки, запахи… Глаза широко распахнуты, ушки топориком, рот приоткрыт… «Ой, смотри, стрекоза… Ой…» Однажды он так увлекся рыбалкой, что вывалился из лодки: сколько было крика! «Испугался?» --«Чего мне пугаться?» --«Ты же плавать не умеешь!»--«Ну и что- ты же умеешь. А я вот теперь точно знаю, как чувствует себя рыба, которую мы ловим!».
Все-таки, он не такой, как все мужчины, даже его возраста. Он никогда не хочет есть. Пять ложек супа съедаются только после получасовых уговоров и угроз, что в случае гастрита я его лечить не буду. Котлеты упорно разминаются в тарелке вместе с картошкой и салатом, а потом торжественно летят под стол – доберманше Люсе. Зато всю ночь будет хлопать холодильник (сыр, йогурт, сгущенка, опять сыр, колбаса… О! Творог!), шкафчик (печенье, шоколад, галеты, мюсли), потом опять холодильник (Сок или молоко? Сок… Да, мандарины.. помидоры, огурчик… А куда хлеб подевался?), а потом он пришлепает ко мне – «Ты спишь? Ты спишь? Ты спишь? Проснись, я есть хочу. Мне творог не открыть. Открой, а?» Потом он залезает ко мне под одеяло –«Что, холодно?» - и просит рассказать ему что-нибудь, пока он не уснет. «Как не будешь? Ты что, меня ни капельки не любишь? Ну расскажи….» И скоро его смачной чавканье смолкнет, и он заснет. Но это не надолго.
С утра он прыгает на кровати и кричит: «Подъем!», собака начинает носится вокруг с бешеным лаем, он смолкает на секунду – чтобы включить телевизор и прибавить звук. «Хватит спать, соня! Солнышко уже высоко, так что вставай. Я не хочу каши, так что сделай мне омлет». Стоит ли говорить, что и омлет он тоже не будет.
Собаке тоже от него достается… Наверное, в своих собачьих снах она видит то время, когда его еще не было. Было тихо и спокойно, вся сгущенка доставалась ей, в машине и в моей кровати было гораздо больше места, никто не пытался задушить ее в объятиях и не норовил пристегнуть ее к батарее, не заставлял приносить ему тапочки, как какого-то спаниэля, и не подсыпал тайком в миску кофе, красного перца, стирального порошка или чего-там-еще-есть-такого. Но Люся, гладкошерстная душа, любит его точно так же, как и я, и поэтому ему все прощается.
Он упрямый – будет пыхтеть, сопеть, бурчать – но все равно доведет начатое до конца – будь то возведение гаража или уборка на кухне. Если он взялся поливать клумбу, то цветы пожалеют, что они – флоксы или лилии, а не кувшинки и купальницы. «Ну куда ты столько льешь? Ты же из альпийской горки Ниагару сделал!»--«Я хотел как лучше… И вообще, теперь их еще долго поливать не надо!»
Женщине его не переспорить. Даже если он не знает чего-то наверняка, то он найдет довод. Если довода нет, он его выдумает. Или просто махнет рукой – «Ай, женщины…» - фраза, неизвестно где подхваченная, и уходит. Я ловлю его за руку и хочу договорить, но он все равно уходит, оставив меня в полном недоумении.
Еще мы иногда ругаемся. Чаще, конечно, я на него. Но он точно знает, как меня успокоить - меня надо рассмешить. И у него это отлично получается. Однажды, когда он не мог слезть с каменистого уступа во время нашей лесной прогулки, он изрек: «Слушай, а у меня ноги закончились…». Или – «Ну вот, ты хотела в Церковь. Притащила меня сюда – и что? Все! Церковь закрыта – Бог ушел…».
Его зовут Юра. Он появился в моей жизни пять лет назад – с тех пор я всегда улыбаюсь на людях - ведь они не знают, что у меня есть маленькая тайна, что меня дома ждет он - мое чудо. И я не представляю, что будет со мной, когда он уйдет к другой женщине. А он уйдет, я это знаю наверняка, они же всегда уходят. И как бы сильна ни была моя любовь, как бы не противилось мое существо – я отпущу его, чтобы остаться его другом.
Но пока он – только мой, такой маленький гражданин такого большого мира. Мой сын.

2005-08-12/06:44:13
Zumruth